Александр Ольшанский. Изюмские рассказы. Харьков. 2013 г. 288 с.
На Харьковщине, на реке Северский Донец, стоит «самый сладкий город» Изюм — не велик и не мал, как в песне поётся, родина известного советского и российского писателя А. Ольшанского. Здесь ему довелось поработать и в школе, и в райгазете, и в колхозах, и в известковом карьере. Словом, земляков знает хорошо. Сам считает так: «По большому счёту этим сборником я возвращаю моим землякам то, что они мне дали, чему научили в детстве и юности, да и в зрелые годы давали столько, что быть мне в неоплатном долгу до конца дней своих». Землякам и предназначался сборник: обеспечить хотя бы библиотеки района и города намеревался автор (дело, как всегда, в деньгах). Но изюмчане бросили клич и помогли своему писателю, который готовит теперь и перевод на украинский язык. Изюмские рассказы высоко оценил поэт, кинодраматург, литературный критик, профессор Московского государственного университета культуры и искусств В. Ленцов: «Счастлив тот край… в котором рождается художник, способный воссоздать в своих творениях… то главное, что подразумеваем мы под словом душа… много больше, чем некоторым иным местам, в этом смысле повезло Изюму…» И ещё он отмечает, что, например, литературный образ Одессы вкупе создавали многие писатели, а Ольшанский в одиночку показал миру лицо родного города, неповторимого, стойкого, трудолюбивого и смешливого… Шумит-гудит изюмский базар, что чуть «поменьше Большой спортивной арены в Лужниках». Ярко представлен читателю базарный люд: ясновидящий Гриша, буфетчица Мотя (к слову, героиня другого рассказа), 20 лет продающий граммофон Георгий Парамонович (на самом деле он здесь для того, чтобы люди послушали музыку), наконец, сам главный герой рассказа «Смерть Тамары» керосинщик Сказка. Ему грозит безработица: мало кто нынче покупает керосин, но пока старый цыган держится. Однако со смертью Тамары его судьба, очевидно, решится. А покуда он пришёл на базар попить пивка да побыть с людьми. Сказке сочувствуют, ещё бы — такое горе. Но наступает время обеда, Моте надо закрывать чайную, и вот она — кульминация. «— Шёл бы ты домой, дядько Сказка… к похоронам готовиться. — Ты шо, бисова дивко, смеёшься надо мною? Яки похороны? Тётя Мотя остолбенела, остановилась посреди чайной и смотрела со страхом на Сказку. — Ну, как же, дядько Сказка, Вы ж говорили, что у вас умерла Тамара,— напомнила она ему мягким голосом, сомневалась, не рехнулся ли он с горя. — Ну, Тамара,— согласился он.— Правильно. Так Тамара — це ж моя коняка, а нэ лю- дына… — Так что ж ты, паразит проклятый, нам всем головы морочишь? Горе у него… Давай, дядя, отсюда уже…» Тамара была последней лошадью в городе, и вчера старик плакал о ней, о своей надёжной подруге, самыми искренними и горькими слезами. Ситуация грустная, и всё же приправлена юмором. Он струится живой ниткой даже в таком, полном народной трагедии рассказе, как «В июне, посреди войны». Есть что вспомнить и старому Роману Павловичу из рассказа «Для веселия души», уж он-то был мастак на шутейную выдумку. Теперь же, обихоженный внучкой, сидит на лавке да посматривает по сторонам. Проезжает машина с арбузами, и у деда молниеносно созревает план. Он окликает мальчишек, играющих в футбол, и сообщает им, что у речки опрокинулась машина с кавунами, бери, сколько хочешь. Те умчались по домам за сетками, и старик забыл о своей шутке. Но вскоре приметил, что мосту спешат от мала до велика, и сам направляется туда, подумав: а вдруг она и впрямь опрокинулась… Неспроста, видимо, заметил один из героев книги, что жить в этом городке «изюмительно». В рассказах Ольшанского есть и большая любовь («Вечный синдром»), и необъяснимая тяга к родной земле («Ледокол»), и неудавшаяся жизнь («Гастроли тёти Моти») и многое другое. Читателя книга не разочарует. Таких небольших городов и на Украине, и в России великое множество. В некоторые заглянул прогресс, в остальных же, как и в Изюме, жизнь затихает. Жаль…
Журнал "Аргамак", №2(19) 2014
