Александр Ольшанский
Как ни странно, однако именно с этим растением у меня связано много воспоминаний о событиях, где оно в героях. Весна 1947 года. Голодовка. Город Изюм на Харьковщине, преддверье Донбасса Я только что перенес водянку. Был круглый, как шар. Мать не согласилась с решением медиков откачать из меня жидкость, обошлись таблетками. Кожа на мне висела как балахон, но она сужалась, и я не мог больше лежать или находиться в хате. Но для того, чтобы идти куда-то, надо было преодолевать слабость, которая пульсировала в висках и кружила голову.
Параллельно нашей улице шла железная дорога. Тогда она называлась Северо-Донецкой. Она отделяла собственно город с горой Кремянец от привокзальной части Изюма. Город и «вокзал» разделял и Северский Донец, к которому примыкал с вокзальной стороны огромный, на много гектаров, луг. Зимой он заливался ручьями, и на нем каталась на самодельных коньках пацанва, играла в хоккей.
И вот я вскарабкался на насыпь железной дороги и то, что увидел, врезалось в мою память навсегда. По лугу бродили многие сотни людей. Они, похожие на черных птиц, рассредоточились, не мешали друг другу. От взрослых я слышал, что они ищут скороду. А еще они ее называли черемшой. И наклонялись, если находили. Мы тоже ели ее, поджаренную на сковородке не на масле, а на воде.
В голодный год скороду практически уничтожили на лугу. Безуспешно я пытался найти хотя бы одно растеньице, много лет считал, что люди спасались черемшой. Но это была не черемша, а другой вид лука – шнитт-лук. Как-то на самом краю луга, почти в кустах я все-таки нашел несколько хилых растеньиц, посадил на даче в Подмосковье, но они не выжили. Сейчас луг – гигантское болото с асфальтным заводом посредине…
Чечено-Ингушетия. Благословенные мирные семидесятые годы. Я в гостях у народного поэта Ингушетии Саида Чахкиева. Он много рассказывает о черемше, о ее удивительных оздоровительных свойствах. «У нас считается, что каждый человек должен поесть в весной черемшу», – говорит он. Я приехал рано весной, в горы на поиски ее мой друг почему-то не ведет. Зато его жена Малика ставит передо мной миску черемши, сваренную с молоком. Вкусно. Саид не перестает шутить насчет специфического запаха черемши.
Потом в Москве мне позвонит какой-то милицейский начальник из Грозного, сообщит, что привез от Саида подарок – черемшу. Еду в гостиницу «Россия», начальник подарок умудрился держать за окном. Я его кладу в портфель, еду в метро и начинаю замечать, что попутчиков моих начинает беспокоить запах, и они стараются держаться от меня подальше.
В конце мая во всем общественном транспорте Сибири появляется густой чесночно-луковый запах. Пошла черемша, она же колба. Ее солят, квасят, маринуют. Едят сырой. Помню, как мы, группа московских писателей, по пути на Байкало-Амурскую магистраль, в гостях у иркутского писателя Геннадия Машкина всю ночь пили водку, закусывали соленой колбой и слушали хулиганские песенки в исполнении Виктора Вучетича, подыгрывавшего самому себе на пианино.
Когда появился собственный садовый участок, то я увлекся выращиванием всевозможных садово-огородных экзотов. В том числе и черемши. Она росла на даче у Владимира Чивилихина, но моего старшего товарища не было уже в живых, а его вдову я почему-то беспокоить не решился. Нашел черемшу на рынке. Продавал ее средних лет мужчина в плотной зеленой ветровке, в резиновых сапогах. Как только я проявил заинтересованность его товаром, он прочел мне лекцию, что черемшу не надо ничем подкармливать и никогда не поливать. Должно быть, мне попался какой-то садово-огородный фундаменталист.
Посадил луковички в тени, под яблоней. Росли они неохотно – я же следовал советам фундаменталиста! Потом взял десятка два луковичек черемши у писателя Анатолия Жукова, он говорил, что его черемша с Карпат. Надеялся, что она переопылится с моей безродной космополиткой и принесет успех. Не тут-то было. На рынке продавались пучки недорогой черемши, а у меня как заклинило.
Стал затенять черемшу от раннего солнца, потому что листья у яблони распускались поздно, во второй половине мая, и моя привередница, выскакившая в апреле, обжигалась солнцем несколько недель. Решил подкармливать разведенным перегноем – черемша воспряла, обильно зацвела и дала много семян. Часть их я высадил в секретном месте в лесу, в тени огромных елей. В лесу она чувствовала себя заметно лучше – листья были крупнее и даже, казалось вкуснее, чем мои садовые, выросшие на торфянике.
С тех пор мы подружились с черемшой. Я ее затенял, подкармливал, не мешал созревать семенам и самовоспроизводиться. В награду за это у нас на столе ранней весной была почти каждый день черемша. Если не хватало садовой, шел за лесной, участок под которой из года в год я старался понемногу расширять и засевать.
Благостную картину нарушил писатель Гарий Немченко, подаривший мне несколько кустиков колбы. Я ее посадил в тени, поливал, поскольку она любит расти в сырых местах и даже возле болот, но размножить ее семенами так и не удалось. У Гария она великолепно растет на суглинке, на открытом месте, а у меня опять какие-то капризы. Сеял семена под зиму, чтобы они благополучно стратифицировались, а результат – ноль. Видимо, Гарий дал мне слишком близких родственников, не способных давать полноценное потомство. Поищу луковицы или семена колбы на рынках, чтобы исправить положение…
Предыдущий абзац, к сожалению, мое заблуждение. Заблуждение дилетанта, который не очень тщательно искал нужные сведения в интернете. Семена колбы не имеют периода покоя, их лучше всего сразу после созревания сеять. Оптимальная температура для прорастания должна быть плюс 19-21 градусов по Цельсию, иначе семена не все взойдут или не взойдут вообще. Подробнее о разведении сибирской колбы можно прочитать на этом ресурсе.
А теперь – самое главное. Вначале я разводил черемшу, которая называется луком медвежьим. У Геннадия Машкина мы закусывали луком победным, и Гарий Немченко поделился со мной им же. Это разные виды. Первый – европеец, как восточный так и западный, кавказец, а второй – преимущественно азиат, сибиряк, хотя встречается и в Карпатах. Но Анатолий Жуков давал мне луковички лука медвежьего.
Размножать лук медвежий луковичками очень легко. Лучше в бороздку глубиной 3-4 сантиметра, на расстоянии около 5 сантиметров – с учетом того, что на следующий год из одной луковички образуется несколько штук, целая "семья". Сколько может расти черемша на одном месте? В лесу или в горах ее ведь никто не пересаживает... Но я переселил лук медвежий на другое место, поскольку яблоня погибла, а полянка с черемшой летом, когда луковички отправлялись на покой, так зарастала сорняками, что справиться с ними стало невозможно.
У колбы, лука победного, луковичек нет, а есть корневище, из которого растут побеги. Поэтому при размножении приходится отделять побег с кусочком корневища, то есть травмировать растение. У меня не было ни одного случая, чтобы после отделения маточное растение погибало или отделенное. Делил я кусты и весной, полагая, что в пик своей активности растения лучше приживутся. И в конце вегетации, надеясь на то, что растение продолжает накапливать в корневище питательные вещества, стало быть, укореняться.
В интернете можно было найти интереснейшую статью о различиях этих луков, их названиях в различных местах и у разных народов – http://www.egormironov.com/2011/05/blog-post_26.html. Автор утверждает, что на Камчатке встречается третий вид черемши – лук охотский. В статье много ссылок на другие интернет-ресурсы, которые делают ее уникальной по содержательности. Интересна статья о выращивании сибирской колбы -http://www.liveinternet.ru/users/living_garden/post255514762 (обе ссылки, к сожалению, не открываются). В интернете также можно найти сведения о горной алтайской черемше...
Я же ограничусь, как обычно, советом при выращивании: внимательно присматриваться к поведению своих питомцев, реакцией их на ваши заботы, которые могут оказаться в ваших условиях и чрезмерными. Ищите самое лучшее место на участке для них, применяйте самую лучшую агротехнику – и ваши усилия увенчаются успехом.
Что же касается черемши, то есть лука медвежьего, то его нежные листья можно употреблять, пока они зеленые. А у колбы, которая покрупнее своего дальнего сородича, листья следует употреблять молоденькими, пока они не загрубели.
